Бьюсь об заклад, что он сам ко мне приплыл — тот парусиновый рюкзачок. Сначала я оттолкнул его, но он снова подплыл, будто настаивал, чтобы я заглянул. Так могло плавать только то, что абсолютно не нужно. Но я ошибался — это была самая нужная мне сейчас вещь на свете. У меня была такая в юности — подарок мужа моей тетки, летчика-испытателя: надувная оранжевая лодка из какой-то легкой синтетики. Эта была лимонно-желтая, как теннисный мяч. Я вытянул ее из рюкзачка, сразу догадавшись, что это, и ликованью моему не было предела. Теперь я наверняка спасен. Надо ее только надуть.

Надувал я долго, да так, что не раз темнело в глазах и кружилась голова. Постепенно моя лодочка приобрела форму, но ее надутым бортам явно не хватало упругости, а моим легким — силы. Тут без насоса-лягушки не обойтись. Потерпев несколько неудач, я наконец с большим трудом перевалился в нее, переломив борта. Две глубокие складки отделяли корму от носа лодки и я подумал, что при сильной качке, материя посредине быстро перетрется. И тут я вспомнил про свою простыню. Вот зачем она мне! Я перекинул простыню поперек лодки, пропустив под днищем, крепко стянул концы