все спали или притворялись, что спят. Араб подвел мулаточку к хвостовой двери и открыл ее. Свет ночного прожектора ударил в салон, отразив на стене их сдвоенную тень. Мулаточка невольно заслонилась от него рукой, а араб присел за ней, словно опасаясь пули снайпера. Вдруг он коротким движением перехватил автомат и ударил женщину прикладом в затылок. Она без единого звука выпала из самолета и я слышал, как ее маленькое тело ударилось о бетонную полосу.
Дальше я помню, что оказался возле араба и, ударив его ногой в горло, подхватил выпавший автомат. Спиной я почувствовал опасность и, резко развернувшись, увидел бегущих ко мне по проходу головорезов. Их было трое и они мешали друг другу. Я присел и с колена выдал длинную очередь — они упали один за другим. Это оказалось так просто и элементарно, что я уже не мог себя простить за мулаточку. Что с ней? Может, она еще жива. Я осторожно глянул вниз из-за дверного выступа, но ее не увидел — слишком высоко. В бьющем в лицо свете прожекторов невозможно было различить, что там делается перед самолетом. Впрочем, мне показалось, что издали к нам бегут.