Держа нашу лодчонку на безопасном расстоянии, я попытался объяснить лысому, что ему больше не грозит никакая опасность. Поняв наконец причину того, что почему ему не удается к нам приблизиться, мужчина вдруг притих, лицо его искривилось и он заплакал. Я брезгливо ждал, пока он успокоится. Ингрид положила мне руку на плечо, словно обозначив для лысого приоритеты, но рука ее дрожала.
Отплакавшись, мужчина, как бы через силу поднял голову и окинул нас коротким проницательным взглядом продавца.
— Оттуда? — мотнул он головой назад. В голосе его пробренчала фальшивая нота солидарности, а в маленьких светлых глазах зажглась тревога.
Я кивнул.
Он с беспокойством посмотрел на Ингрид, не решаясь задать очередной вопрос.
— Да, это я, — сказала она.
— Кто, простите? — поспешно переспросил мужчина, желая быть угодным.
— Та, от кого вы избавились. Семья, жена, дети...
— Простите, мадам, но я впервые вас вижу.
— Естественно, там было темно, — усмехнулась Ингрид. Рука ее на моем плече теперь лежала уверенней.