Пока искали, чем писать, прибежала запыхавшаяся администрация музея. Администрация тут же потребовала провести следственный эксперимент, и меня потащили обратно к дому. Во дворе на почтительном от подвала расстоянии стояла вся наша футбольная команда и с наслаждением ждала экзекуции: шпицрутенов или, еще лучше, – чтобы меня расстреляли. Прямо тут же, у стены коммунаров, заменявшей нам ворота. Перед подвалом я оглянулся, как последний из могикан.
Мы спустились в подвал и сразу же приступили к следственному эксперименту. Но тут же экспертная комиссия зашла в тупик, потому что черепков – они же скорлупа – на месте не оказалось.
– Да я сама... собственными глазами... – божилась тетя Маша, а милиционер, вдруг сменив симпатии, потянул в ее сторону носом.
– Вот, ей богу, не пила, с утра ни капли, – перекрестилась тетя Маша.
– С вечера, значит, – подвел итоги следственного эксперимента милиционер.
Комиссию распустили. Оставался только акт. Милиционер заверил, что за этим дело не станет. Меня освободили из-под стражи и отправили домой, к великому разочарованию футбольной команды, в которую я решил больше не возвращаться.