Увеличить Дизайн И.Куберский

Уильям Шекспир (1564-1616) Джон Китс (1795-1821) Роберт Браунинг (1812-1889) Генри Лонгфелло (1807-1882) Томас Харди (1840-1928) Уистон Хью Оден (1907-1973) Джордж Баркер ( 1913-1991)

Уильям Шекспир (1564-1616)
William Shakespeare

Сонет №73 Во мне ты видишь ту глухую пору, С листвою пожелтелой, павшей ниц, Когда в нагих ветвях, на бывших хорах, Не услыхать звонкоголосых птиц. Ты замечаешь сумеречный свет, Какой бывает только на закате, - Ступает ночь, как смерть, за днем вослед - Никто не избежит ее печати. Ты замечаешь отблески огня, Который полыхал с такою силой, - Обуглив все, чем согревал меня, Он пеплом осыпается в могилу. Ты знаешь все, но ярче во сто крат Твоя любовь в преддверии утрат.

№73 That time of year thou mayst in me behold When yellow leaves, or none, or few, do hang Upon those boughs which shake against the cold, Bare ruin'd choirs, where late the sweet birds sang. In me thou seest the twilight of such day As after sunset fadeth in the west, Which by and by black night doth take away, Death's second self, that seals up all in rest. In me thou see'st the glowing of such fire That on the ashes of his youth doth lie, As the death-bed whereon it must expire Consumed with that which it was nourish'd by. This thou perceivest, which makes thy love more strong, To love that well which thou must leave ere long.

Джон Китс (1795-1821)
John Keats

Сонет на берегу моря Оно хранит у вечных берегов Свой тихий говор. Поднимаясь - дважды Пещер несчетных утоляет жажду, Пока Гекаты не услышит зов. А то в нежданной неге до краев, И бережет покой ракушки каждой, Куда ее забросило однажды Движеньем волн и взмахами ветров. Когда в трудах твой потемнеет взор, Лечись, запоминая вид морской. Когда, устав от гомона и шума, Уже не рад и музыке простой, Сядь возле гротов гулких и подумай - И оживешь, сирен услышав хор.

Sonnet on the sea It keeps eternal whisperings around Desolate shores, and with its mighty swell Gluts twice ten thousand caverns, till the spell Of Hecate leaves them their old shadowy sound. Often 'tis in such gentle temper found, That scarcely will the very smallest shell Be moved for days from whence it sometime fell, When last the winds of heaven were unbound. Oh ye! who have your eye-balls vexed and tired, Feast them upon the wideness of the Sea; Oh ye! whose ears are dinned with uproar rude, Or fed too much with cloying melody, - Sit ye near some old cavern's mouth, and brood Until ye start, as if the sea-nymphs choired!

Прекрасна Англия О, Англия ! Хватило б мне с лихвой Твоей природы с щедрыми дарами, Твоих лесов с прохладными ветрами, Где самый воздух напоен мечтой, Когда бы не влекла меня порой Италия своими небесами, - Там, вставши над Альпийскими горами, Забыл бы я на время мир земной... О, Англия! Чиста, неприхотлива Любовь твоих прелестных дочерей - Как жарко обнимался я с иными! Но часто я стремлюсь душою всей К глазам поярче, чтобы вместе с ними Скользить по глади летнего залива.

Happy is England! Happy is England! I could be content To see no other verdure than its own; To feel no other breezes than are blown Through its tall woods with high romances blent; Yet do I sometimes feel a languishment For skies Italian, and an inward groan To sit upon an Alp as on a throne, And half forget what world or worldling meant. Happy is England, sweet her artless daughters; Enough their simple loveliness for me, Enough their whitest arms in silence clinging; Yet do I often warmly burn to see Beauties of deeper glance, and hear their singing, And float with them about the summer waters

Когда страшусь Когда страшусь покинуть мир до срока, Пока в тома не будет мне дано Собрать мои разрозненные строки, Как в закрома отборное зерно, Когда я знаки вышних устремлений Читаю в звездном куполе ночном И сознаю, что их земные тени Мне не постигнуть на пути своем, Когда я жизнью, данной на мгновенье, С тобой навек проститься обречен, Навек утратить счастье, вдохновенье Твоей любви - тогда, раздумий полн, Стою один на берегу Вселенной И вижу, что любовь и слава тленны...

When I have fears When I have fears that I may cease to be Before my pen has glean’d my teeming brain, Before high piled books, in charact’ry, Hold like rich garners the full-ripen’d grain; When I behold, upon the night’s starr’d face, Huge cloudy symbols of a high romance, And think that I may never live to trace Their shadows, with the magic hand of chance; And when I feel, fair creature of an hour! That I shall never look upon thee more, Never have relish in the faery power Of unreflecting love!—then on the shore Of the wide world I stand alone, and think Till Love and Fame to nothingness do sink.