18:20 67. МУЗЫКА |
| Без тебя не услыхать нам серебряное пенье, Не объять твой золотой иконостас, Смолкли ангелы любви, не роняют ноты-перья, Служба кончена, и время не про нас. Без тебя, пускай в слезах, в спазмах радости и муки, Не достичь нам сокровенной высоты, Где дрожат в колоколах и к земле слетают звуки, Где их отзвуки прозрачны и чисты… Что поделаешь, прости, я всего лишь только смертный, Мне подняться до тебя, как умереть… Два-три перышка в горсти и заката облик бледный, Да судьбы недораспутанная сеть. Оказавшись на несколько дней выключенным из активной работы, решил, что самым лучшим будет провести время на диване в слушании классической музыки. Уже лет пятнадцать как я слушал ее лишь отрывочно, небольшими порциями. А ведь были времена, когда я слушал ее постоянно, годами... не говоря уже о том, что семь лет я положил на профессиональные занятия ею, да еще три года потом, чтобы армейская служба не очень тяготила, играл в духовом оркестре и в эстрадном ансамбле на танцах - ( кларнет, аккордеон, труба, ударные). Так называемой серьезной музыкой я был пропитан с детства, но не буду повторяться. Кому интересно, может узнать об этом из моей повести "Дирижер". Я же отошел от нее на довольно приличное расстояние, хотя ноты еще помню и мог бы, пожалуй, разобрать и кое-как исполнить несложные фортепьянные вещи. Кларнет, увы, продан сразу по поступлении в Университет, а мечта приобрести саксофон и наигрывать на старости лет так, видимо, и останется мечтою ( у кларнета и саксофона почти одинаковая аппликатура, как и звукоизвлечение с помощью мундштука и трости). Дома вроде бы есть синтезатор, но никто на нем не играет. Младшая, как и старшая, дочь, пройдя через приходящего учителя музыки, осталась в стороне от этого удовольствия, убедив меня в том, что обе они не имеют к музыке особых способностей. В своих собственных способностях я засомневался лет в семнадцать - у меня не было абсолютного слуха, и сольфеджио давалось мне с трудом. Какой из тебя дирижер? - впервые тогда подумал я, мечтавший выучиться на симфонического дирижера. Быть исполнителем-кларнетистом в оркестре хотелось только поначалу - до сих пор мне снятся оркестровые кошмары, когда я не успеваю просчитывать такты паузы, чтобы вовремя вступить. Отказ от музыкальной карьеры стоил мне трех лет армейской службы на Крайнем Севере. За эти же годы я окончательно перекинул свои мозги и самооценки в сторону литературы. О чем не жалею. Что бы у меня еще могло получиться? Ну да, можно было бы выучиться и на художника - тяга была сильна, да и осталась... Так или иначе - хотелось реализоваться в творческой профессии. Не уверен, что я родился, чтобы стать писателем да еще писать стихи, переводить прозу и поэзию, но я всему этому выучился, и мне это интересно. Но я отвлекся. Хочется о музыке. Итак, найдя в сети классику онлайн, улегшись на диван и надев наушники, я стал слушать то, что когда-то с благодарностью неоднократно пропускал через душу и сердце - фортепьянные концерты Шопена и Рахманинова, симфонии Чайковского и опять же Рахманинова, потом всю оперу "Пиковая дама" ( с Атлантовым, Хворостовским и итальянским сопрано Миреллой Френи, дирижер Сейджи Озава - мне это исполнение показалось самым качественным), потом Стравинского, потом арии из опер Верди, Пуччини в исполнении теноров Паваротти и Марио дель Монако, потом Дебюсси и Равеля, потом Альбениса, потом Пендерецкого... Больше всего из прослушанного меня поразила знакомая с подростковых лет Шестая симфония Чайковского. Ее рыдающий трагизм просто оглушил. Известно, что после премьеры симфонии так же был оглушен и зал - люди плакали... Ну да, все мы смертны и все мы умрем, но пока мы живы, надо что-то сделать со своими мыслями, чтобы они были не столь трагичны. Надо обязательно найти какое-то субъективное противоядие этим, увы, объективным мыслям. Как сказал Вольтер: «Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать». Я бы добавил: "А заодно - и бессмертие". Чайковский просто не успел, умер неожиданно, от какой-то холеры - он бы точно выдумал... Ведь он выдумывал чудесные потрясающие финалы, ну, в том же Первой фортепьянном концерте или в Щелкунчике или в Пятой симфонии. Что же под конец он отказался от надежды? А нам-то как жить? Нам-то нужна надежда, пока мы живы. Однажды в трудные для себя времена я написал: Позади, за рекой, плещут волны людского веселья, Слышны песни и крики и детский заливистый смех. Летних дней карусель да ночей бесшабашное зелье… Жаль, что этих щедрот как всегда не хватает на всех. Вот и он в стороне, за угрюмо опущенной шторой, Погруженный в себя, погруженный в себя, как в беду. Жизнь навылет прошла под сурдинку надежды, с которой, Как с любимой невестой, расстался он в прошлом году. Впереди только смерть, только облик ее озаренный, Только выдох любви да прощания горький дымок, Да над той же рекой поминальные перезвоны… Жил да был на земле, жил да был на земле, сколько мог. Лето 2005 Но ведь и это прошло и началось что-то другое. Началось же! Всегда что-то начинается после того, когда кажется, что все кончилось... В общем, послушал я послушал свое когда-то любимое, и почувствовал неудовлетворенность, ненаполненность души - что-то осталось в ней, на что музыка не откликнулась... И тогда я нашел Эллу Фитцджеральд - из опять же своей юности, где еще, до Битлз, господствовал джаз, и стал слушать ее. И на какие-то минуты показалось, что, да, - вот оно, все просто. Все очень просто. Живи и радуйся настоящему дню, настоящему мгновению. Ничего ведь больше и нет, кроме вот этой минуты вечности, протекающей сквозь тебя. Пусть полчаса спустя я уже понимал, что и это обманка. А, плевать... Как поет она: "Let us begin!" - Давай начнем! |
| Категория: Блог писателя | Просмотров: 1457 | Добавил: jurich |
| Всего комментариев: 5 | 1 2 3 » |
|
| |
| 1-1 2-2 3-3 | |
