1914 год, восточная Украина. Канун Первой мировой войны.

Вообразите, дорогой читатель, следующее: вы молоды, красивы, полны сил и честолюбивых надежд на прекрасное будущее - карьера, семья, успех и все как у людей. И вот однажды вы оказываетесь в одном уважаемом доме и там знакомитесь с представителем противоположного вам пола, и этот представитель, тоже молодой и даже красивый, то есть юноша или девушка, – прикованный к коляске инвалид с парализованными ногами. И поскольку вы желанный гость в этом доме и часто его навещаете, этот юноша или эта девушка влюбляется в вас, тогда как вы уже имели неосторожность проявить знаки внимания к тому, кто ухаживает за инвалидом.

Тут и начинается жизненная драма, в которую вы попадаете, как кур в ощип. Вроде, вы ни в чем не виноваты, к инвалиду в коляске испытываете только дружеские чувства, только симпатию и, разумеется, сострадание, но вас уже любят всей душой, и чем больше любят, тем требовательней к вам относятся, исподволь начиная предъявлять вам счет. И получается, что ответствен не только любящий, но и тот, кого любят. Это подчас трудно осознать, еще труднее это принять и с этим примириться. Ненужный вам дар чужой любви, хотите вы того или нет, делает вас заложником обстоятельств почти непреодолимой силы.

Вы, вроде, чисты перед тем, кто любит вас, не позволили себе ничего лишнего, ну, разве что один опрометчивый поцелуй. Но любящий понимает все на свой собственный лад и с каждый днем все прочнее опутывает вас тонкой невидимой сетью обязательств. Вы становитесь его пленником, узником совести, ибо нормальный человек устроен так, что всегда чувствует себя виноватым перед теми, кому хуже, кто в беде. Отсюда желание поддержать, помочь. Однако сердцу не прикажешь. Вот вам и дилемма: или - или. А сюжет развивается, и вот вас уже убеждают, что если не разделите судьбу с инвалидом, не станете его законной половиной, то этому инвалиду не жить. Влюбленный шантажирует вас угрозой самоубийства. Если он приведет свою угрозу в исполнение, виноваты в этом будете только вы.

Вы, конечно, догадались, что речь идет о романе Стефана Цвейга «Нетерпение сердца» (1938 г.), на удивление современном по актуальности поставленных в нем моральных проблем, современном еще и потому, что они не имеют и не могут иметь однозначного решения.

Самопожертвование ради чужого блага… Это огромная тема. Жертвуют собой на войне, жертвуют и в мирное время, жертвуют ради своих или чужих детей, ради своих близких и дальних, ради какой-либо идеи. Жертвуют как инстинктивно, так и вполне осознанно. Всегда это некий духовный акт преодоления инстинкта самосохранения. Но есть жертвы, правомерность которых так и остается под вопросом. Это жертвы на почве любви. Ведь любовь проходит. И хотя сегодня, похоже, раскодирована психофизиология любви, отнесемся здесь к ней как к абсолютной ценностной данности. Ибо «только влюбленный имеет право на звание человека» - А. Блок. Но вот беда: один любит - другой нет или лишь позволяет себя любить. А если не позволяет - он кто? Преступник? И «никакая вина не может быть предана забвению, пока о ней помнит совесть» - Стефан Цвейг.

Но почему он виноват, и его до конца дней должна мучить совесть? Только за то, что он не любил, не мог себя заставить полюбить? Впрочем, чувства вины вполне достаточно, чтобы заменить любовь долгом. Что и происходит в романе Цвейга. Увы, его герой в порыве раскаяния не успевает вернуться к своей несчастной героине - она кончает с собой.

В отечественной телеверсии романа, показанной на этой неделе по Первому каналу под названием «Любовь за любовь», действие перенесено на нашу родную почву, и герои, соответственно, русские. Если русификация содержания не вызывает особых претензий (почему бы и нет?), то режиссура и актерские работы далеко не оптимальны. Разве что Максим Матвеев вполне на своем месте, да еще как не отметить камеру оператора... В финале камера останавливает время в секунде от падения героини с балкона, что дает столь желанный сердцу хэппи энд. И тут тоже нет возражений, если не…

Если не поразмышлять над тем, что будет дальше. А ведь дальше, то есть впереди целая жизнь, где наш физически и душевно абсолютно здравый герой, что называется, красавец-мужчина, совершивший подвиг самопожертвования, обязан будет этот подвиг подтверждать и впредь - каждым днем совместного существования с женщиной, которую он не смог полюбить. Французская киноверсия романа, вышедшая в 1979 году, называлась «La Pitié dangereuse», то есть «Опасная жалость». Значит, жалость опасна? Или мы навсегда виноваты перед теми, кому хуже, и потому должны смиренно нести рядом с ними свой крест?

Я знаю несколько таких историй. А вы?