Вообще Локас старается ничего сознательно не уничтожать вокруг себя. Разве что по насущной необходимости он может спилить дерево, наломать веток, подстричь кусты, скосить траву или убить комара, если тот сел напиться крови. А так просто - ни за что ничего не тронет. Именно про таких говорят: он и мухи не обидит. И так оно и есть. Если только закрыть глаза на то, что когда в конце августа на веранде, в этом парнике между занавеской и стеклом, начинается мушиная вакханалия…
Плодятся они там, что ли? Летают, жужжат, большие и маленькие... и сколько ни открывай окно, почему-то не хотят наружу, а, покружившись, снова садятся на стекло и ползут вверх наперегонки, как сумасшедшие. Он их бьет полотенцем, а они ползут и ползут, пока последняя не свалится на подоконник, оглушенная, задрав лапки, с переломанным хребтом… Да, в такие дни он немилосерден - и, не дай бог, какая-нибудь толстая жужжалка разбудит его в шесть утра и начнет баражировать над ним, стремясь сесть обязательно на нос. Тут он не знает пощады. Он полон ненависти - настоящей ненависти, не разбавленной ни жалостью, ни состраданием.
Но теплые деньки миновали, с неба сыплет снежная крупа, все тропинки занесло, в садике пусто и грустно, и только в доме, где Локас натопил печь, тепло, уютно, и тихо играет музыка - это его любимая радиостанция “Ностальгия Эф Эм”...

И вот, поужинав и помыв посуду, в предвкушении вечернего телика с детективной киносерией “Метод”, где играет новенькая актриса, запримеченная еще в “Оттепели” младшего Тодоровского, (там она поет шлягер “что теперь - оттепель”), Локас вдруг обнаружил в раковине, над которой висит рукомойник, муху. Живую муху.
Знать, отогрелась, зашевелилась, только непонятно, почему в мокрой раковине.
Потому и шевелилась она не очень ловко, видно, промокла насквозь и не могла взлететь, собираясь с силами и потирая друг о друга передние лапки.
Убить, смыть в ведро под раковиной? Нет, Локас на такое был неспособен. Сначала он подумал перенести ее на плиту, чтобы она там подсохла, но плита была еще слишком горячей после топки - муха только поджарится. Так что он решил оставить ее как есть - пусть сама разбирается...
Однако, забыв про нее, он вскоре снова полил себе из рукомойника и увидел, что муху перевернуло на спину, крыльями к раковине. Ну, он в этом, право, не был виноват - у него свои заботы: нельзя же все время думать о мухе.
Но спустя час Локас почему-то вспомнил о ней и пошел проверить - муха за это время ухитрилась не только снова встать на лапки, но и переползти на вертикальную стенку раковины, подальше от брызг...
Потом Локас напрочь забыл про муху и только после телесериала, во втором часу ночи полюбопытствовал, где она. Тем более, что ему надо было почистить зубы перед сном, помыться и так далее.
Мухи не было. И Локас обрадовался. Выдюжила все-таки. Значит где-то здесь, поблизости.
Ночью он будет не один.