Питерские журналисты моего поколения должны помнить эту историю из середины семидесятых, когда секретарь райкома КПСС решил привлечь к ответственности одного рабочего, тоже члена КПСС, за неподобающе высокие заработки. Этот рабочий был новатором и постоянно совершенствовал производительность на своем станке. Оплата его труда была сдельно-прогрессивной, так что заработки превышали 400-500 рублей в месяц. Ставка старшего инженера равнялась тогда 150-170 рублям. Не знаю, сколько получал тот секретарь райкома КПСС, но его возмутило, что простой работяга получает чуть ли не больше. Работягу вызвали в райком и пропесочили, взывая к его коммунистической совести.

Вроде бы, рационализатора исключили из партии, но от своих заработков он не отказался. Видевшие его в деле, говорили, что он напоминал Гулливера, словно сотней веревочек привязанного к станку: одна - для одной ноги, другая для другой и так далее. Подобная «рационализация» и позволяла выдавать несколько дневных заданий за смену. Кстати, на производстве таких обычно недолюбливали – из-за них и всем остальным повышалась норма…

Для меня в этой истории интересна психология райкомовского партийного чина, считавшего, что нижестоящие по иерархии не имеют права получать больше. Сегодня не так. Известная сердюковская сотрудница из Минобороны, если верить СМИ, получала в месяц 5 млн. рублей, при том, что всего лишь около 4 млн. рублей в год ( в год!) получает наш президент, если опять же верить официальной информации. Ни президент, ни премьер-министр, ни сам экс-министр не вызывали ту сотрудницу на ковер для втыка. Другие времена, другие нравы. Потому сегодня все и ломятся в чиновники.

В те времена, с которых я начал, быть рабочим считалось если не престижным, то незазорным. Во всяком случае, престиж профессии определялся уровнем зарплаты, а у рабочих она была не меньше, если не больше, чем у ИТР. Официально же рабочий класс считался гегемоном, и пресса, культура (живопись, театр, литература) кормились рядом с ним. Тема рабочего класса была поставлена во главу угла всей творческой деятельности. Даже независимый Олег Ефремов во МХАТе ставил спектакль под названием «Сталевары». Разумеется, для партийных бонз это была ширма, подушка безопасности, но тем не менее – в сознании масс звание «рабочий» звучало не противно, а то и гордо. Героями Социалистического Труда были не только ученые, артисты, писатели и изобретатели, но и рабочие - победители так наз. социалистических соревнований.

С одним я был знаком – нормальный мужик. Токарь Ленинградского завода строительных машин. Звали его Евгений Моряков - хорошо выступал, даже в газету пописывал. Свою Золотую звездочку он надевал только по случаю, а так носил в кармане – стеснялся. Была создана рабочая элита – на торжествах она тусовалась рядом с первыми лицами государства и цитировалась наравне с ними… Звание Героя Социалистического Труда было упразднено в 1991 году, а стало быть упразднен и труд в СССР как «дело чести, славы, доблести и геройства». Хотите получить новую гвардию рабочих-специалистов – возвратите звание. А что? Герой Труда! Звучит…

В русском языке, как и в прочих славянских языках, слово «работа» происходит от понятия «раб». В английской языке, как и в прочих языках германской группы, то же самое слово «work» имеет в исходных значениях понятия «усилие», «прилагать усилие», то есть по-нашему - «не по-децки» вкалывать… Да, в России физический труд традиционно не престижен. Его придется снова возвеличить – это в наших с вами интересах. Без шуток. Этот идеологический месседж должен быть спущен в массы, если мы хотим, как обещал президент, создать в ближайшие годы 25 млн. новых высококвалифицированных рабочих мест. Хм… как бы они не перепали мигрантам… Но, по оценкам экспертов, это пока очередная утопия, как многие прочие утопии, в разное время озвученные президентом. По подсчетам экспертов они выполнялись максимум на 30 процентов.
Одним месседжем тут, разумеется, не обойтись – нужны демократия, независимые суды и СМИ, нужны реальная конкуренция и бизнес, свободный от чиновников, главное – от силовиков ( пусть лучше продолжают процеживать министерства и ведомства).

Как я понял, президент с помощью вице-премьера Рогозина намеревается провести техническую революцию вокруг оборонки. Для этого, видимо, и приобретаются новые станки, на которых Рогозин предлагает повесить таблички с указанием стоимости. Увы, это лишь сигнал, что умельцы для таких станков еще не обучены, а тем, что есть, надо руки оторвать за порчу дорогого оборудования.
Пора возрождать ПТУ, профессионально-технические училища, которыми в свое время гордился Питер, столица рабочего класса. Но надо ли при этом сокращать количество вузов в стране, дабы загонять молодежь в эти самые ПТУ? Создайте престиж рабочих профессий, дайте достойные зарплаты, и никто не будет рваться в вузы. А сокращать и объединять институты и университеты, как того хочет Минобразования, глупо. Знаний (как, впрочем, и денег) много не бывает - всегда впереди нераспаханное поле. Если в наш век материальной заинтересованности сказать потенциальному юристу, что за станком он будет получать вдвое больше, он забросит эти дурацкие законы и пойдет в ПТУ.

В старших классах средней школы мы проходили производственную практику. Помню, как я две недели отработал на каком-то заводе – притирал с помощью абразивной пасты клапаны к двигателям. А в другое лето просеивал песок, замешивал цемент и клал стенку из кирпичей над четвертым этажом жилого дома, что на Васильевском острове, на углу Большого проспекта и Детской улицы. Раза два в месяц я проезжаю мимо этого дома и подмигиваю угловой стенке, где лежат и мои кирпичи.
_________________________________

Я на Эхе Москвы (03 декабря 2012, 20:08)