Вот уже лет десять как, выходя из метро на станции «Московская» и направляясь по скверику к своему издательству, я вижу одно и то же — то есть старушек, стоящих обочь аллеи со своим нехитрым, меняющимся в зависимости от сезона, товаром. Весной от него остаются разве что сушеные грибы на нитке да банки с солениями, а осенью тут и яблоки, и сливы, и ягоды, и даже цветы из палисадника. А еще куски ярко оранжевой с исподу тыквы и носки домашней вязки... Сейчас, к холодам, носков появилось особенно много. Но это еще не полная картина. Полная — это когда к старушкам неспешно направляются менты с дубинками (а теперь полицаи) и на совершенно законном основании требуют, чтобы старушки убирались со своим добром куда подальше. Потому что здесь торговать не положено.
Я даже могу догадаться — где положено. Наверное, на рынке. Старушки должны с утра пораньше подъехать туда, занять место, оплатить его, а потом уж и раскладывать свидетельства своей вопиющей бедности. То, что на эти мероприятия — проезд на транспорте в оба конца, оплата места (если туда еще пустят) — уйдет вся дневная выручка, видимо, и заставляет этих старушек с неизбежностью осенних питерских дождей возникать каждый новый божий день на том же самом месте, до той минуты, пока вблизи не замаячат знакомые дубинки.
А что? Ничего не поделаешь! Еще древние римляне говорили: закон суров, но это закон. Как это близко сердцу наших законников. Видимо, чтобы облегчить жизнь бедным старушкам, выходящим со своими банками и носками на панель (ни в одной стране мира я такого не видел), для них надо хотя бы повысить пенсию, хотя бы вдвое. Пока же наш президент вдвое повысил зарплату военным.
И в самом деле — какие из старушек защитницы Отечества...