Помните, как неправильными ударениями говорливого генсека Горбачева, этими «нАчать» и «углУбить», мгновенно заразились чиновники, плюс много кто еще... Таково наше коллективное бессознательное.

При Ельцине заразой стал большой теннис. Кроме «Кубка Кремля» для профи, был устроен турнир «Большая шляпа» для чайников - с Лужковым во главе. Представляете, как носился по корту этот крепыш. Тусовался там и Михаил Задорнов, умевший проигрывать самому Борису Ельцину. Главный телохранитель президента генерал-лейтенант Коржаков вспоминал в своих мемуарах: «Миша умел развеселить Бориса Николаевича: потешно падал на корте, нарочно промахивался, острил». За это, по воспоминаниям отставника, «нашим соседом по дому (правительственному — И.К.) стал и писатель-сатирик Михаил Задорнов». Впрочем, нет ничего зазорного в умении Задорного вовремя упасть. Точно так же поступал в свое время и Александр Метревели — проигрывая маршалу Гречко. Интуиция подсказывала первой ракетке СССР и финалисту Уимблдона, что иначе могут рассердиться и не пустить за кордон. Маршал же, по свидетельству Метревели, настолько уверовал в свое мастерство, что даже претендовал на присвоение ему звания Мастера спорта СССР. Отговаривали его от этого опрометчивого шага на уровне Политбюро ЦК КПСС.

При Ельцине на теннисном небосклоне сверкали звезды первой величины - Андрей Чесноков, Евгений Кафельников, Марат Сафин. Эти времена прошли безвозвратно вместе с массовым теннисом и массой любительских турниров... Актеры, бизнесмены, политики, журналисты, парочка писателей, я в том числе, попавший однажды в парном разряде на Бурбулиса, того самого... Занятное было времечко.

По завершении эпохи Ельцина стал тускнеть и российский теннис. Суперчемпионы ушли, а новых так и не вырастили — дай бог тем, что еще есть, удерживаться в первой тридцатке... Из девушек одна лишь Мария Шарапова напоминает о себе. Почти все тренируются за границей, да и живут там... А среди крупных чиновников чуть ли не последней из могикан покрывала туда-сюда площадку корта Валентина Матвиенко...

Зато по понятной причине всеми цветами радуги расцвели спортивные единоборства — от дзюдо (на последней Олимпиаде наши дзюдоисты взяли три золотых медали, одну серебряную и одну бронзовую) до всяких там боев без правил, плюс профессиональный бокс. Так что теперь на экранах, особенно на канале Россия-2, сколько хочешь тяжеленных плюх, нокаутов и разбитых носов с бровями. Разумеется, сами чиновники драться в одних трусах не полезут – ведь там могут и больно сделать – но как зрители они уже давно переместились стройными рядами от корта к рингу и восьмиугольнику панкратиона.

Правда, смуту в чиновничьи умы год назад попытался внести Д. А. Медведев, тогда еще президент России. Видимо, ему показалось мало его замечательных инициатив, которые как-то никто не заметил, и он решил действовать напрямки: взять и привить всем то, что ему самому так нравится, а именно бадминтон. Для этого Медведев снялся в ролике, смело названном фильмом, где две минуты тридцать секунд рассказывал про свою любимую забаву, сделав, хотя и читал по писанному за кадром, две грубые ошибки: 1-ю - почему-то отделил Древнюю Грецию от Европы и 2-ю - грамматическую: «Посмотрев этот фильм, у вас появится больше желания играть в бадминтон» ( спичрайтеру – неуд!). В «фильме» протяженностью 3 мин. 10 сек. прежний наш президент играет лишь 40 секунд — из них 15 секунд с тогдашним премьер-министром В. В. Путиным.

Пятнадцать секунд мы напряженно смотрим, как явные непрофессионалы коряво, по-пляжному, перекидывают воланчик, как будто им не сказали, что основа бадминтона — кистевой удар. По обладателю черного пояса видно, что забава его не веселит, у него каменное лицо, отсутствующий взгляд, равнодушные запаздывающие движения. Ни улыбки, ни привета, ни азарта, ни партнерства — он словно отмахивается от назойливой мухи. Что происходит с ним спустя 15 секунд мы не знаем — просто в кадре его больше нет. Один из вариантов — он что-то потянул.

Оставшиеся 25 секунд натянуто улыбающийся Медведев доигрывает неизвестно с кем — скорее всего, с тренером-профессионалом, который все делает правильно, но ничего не объясняет. Поставить против тренера такого же профессионала, и мы бы увидели настоящий бадминтон. Но не судьба...
Как это все мы, включая чиновников, должны были понять, остается загадкой до сих пор. В бадминтон у нас и так играют, кому не лениво, без всякого обучения, и считается он несолидным у солидных людей, пусть его и включили в Олимпийский набор.

Большой национальной забавы не получилось. Бадминтон не зажег. Ну а то, что выдавал до недавнего времени наш нынешний президент - это все штучно и неповторимо.

Я на Эхе Москвы (07 декабря 2012, 20:43)

Несчастны мы все, что наша родная земля приготовила нам такую почву – для злобы и ссор друг с другом. Все живем за китайскими стенами, полупрезирая друг друга, а единственный общий враг наш – российская государственность, церковность, кабаки, казна и чиновники – не показывают своего лица, а натравливают нас друг на друга.

Изо всех сил постараюсь я забыть начистоту всякую русскую «политику», всю российскую бездарность, все болота, чтобы стать человеком, а не машиной для приготовления злобы и ненависти. Или надо совсем не жить в России, плюнуть в ее пьяную харю, или – изолироваться от унижения – политики, да и «общественности» (партийности).

Александр Блок (из письма к матери)
12-13 апреля 1909 г.
Петербург

Однажды, а точнее за два года до развала СССР, Локас* сидел в старинном кафе Барселоны и наблюдал, как между столиками с посетителями ходит пожилая испанка и что-то им предлагает. Подошла она и к столику, где со своей испанской подругой сидел Локас. Оказалось, что женщина предлагала купить у нее старинный семейный альбом с фотографиями.
- Давай купим! - влюбленный во все испанское загорелся Локас.
- Что ты! - сказала ему по-английски его испанская подруга. - Альбом — это ее хлеб. Просто дай ей сто песет, если не жалко.
Локасу было не жалко.
Когда женщин отошла, испанская подруга объяснила недогадливому Локасу, что именно в такой завуалированной форме гордые испанцы просят милостыню.
О том случае Локас вспомнил буквально на днях, когда по причине снегопада решил добираться на службу не на своей старушке «хонде», а в метро. В метро он заодно и назначил встречу со своим знакомым, которому обещал вернуть небольшой долг. В должниках Локас ходить не любил.

Но сначала о кепке. Все мужики его поколения ходят в кепках одинакового фасона, с опускающимися на случай мороза и ветра ушами — разница только в отсутствии-наличии пуговки сверху, да в козырьке — бывают и кожаные... Некоторые мужики носят еще «жириновки» — они дороже и теплее, но из-за одного названия Локас никогда бы не стал надевать такое на голову. Правда, и кепка напрочь привязалась к одной известной персоне по имени Лужков, но «лужковкой» ее никто не называет - по крайней мере Локас никогда такого не слышал. Помимо кепки, в руках у Локаса маленькая кожаная сумка с документами, типа барсетки, и перчатки. Но если сумку и перчатки Локас обычно контролирует, то кепку — нет. И если, скажем, в метро он встает со своего места и наступает на что-то мягкое, то в девяноста девяти случаях из ста — этот его собственный головной убор.

А тут как-то поставил Локас машину, заученным движением взяв с соседнего сидения кепку и барсетку, дошел до парадной своего дома и приставил кодовый ключ к замку... Металлическая дверь открылась, но затем не захотела закрываться. «Опять бомжи сломали!» - с тоской и злостью подумал Локас, которому надоело по пути на свой этаж боком обходить на лестничной площадке известные лужи. Он попробовал надавить на механизм, затягивающий дверь — ноль результата. Локас глянул вниз и увидел, что под дверь что-то подложено. Так бомжи и делают, чтобы она не закрывалась. Но это было не что-то — это была кепка Локаса, которой уже крепко досталось — была она перепачкана и помята...

А теперь эта последняя история. Спустился, значит, Локас в метро, доехал до остановки «Гостиный двор» и встал в условленном месте, где к нему должен был подойти его приятель. Встал он, а по причине ночного недосыпа закемарил. Известно, что лошади прекрасно спят на ногах. Иногда и у Локаса получается. Отключишься на три минуты, и вроде как свежесть возвращается. Итак, стоя, вздремнул Локас, а когда открыл глаза, сразу почувствовал, что что-то не так. Барсетка в правой руке при нем, а кепка, которую он обычно придерживает указательным пальцем, исчезла. Глянул Локса под ноги — кепка его там лежит. А в кепке что-то. Поднял Локас кепку, а в ней деньги: две десятирублевых бумажки, монета того же номинала и еще три рубля. Криво усмехнулся Локас — видать, приняли его за попрошайку — оглянулся, кому бы деньги отдать, да попрошаек, кроме него, в метро не оказалось. Делать нечего — положил Локас деньги в кошелек и, пока ждал он приятеля, мысли сами собой начали скакать в его голове, производя подсчеты. Тэкс... За три минуты тридцать три рубля. За час... умножаем на двадцать — шестьсот шестьдесят рублей. За два часа ( больше не простоять) одна тысяча триста двадцать рублей. За месяц без малого сорок тыщ... Это ж надо ж! Столько он теперь получает на работе (раньше больше) плюс пенсия десять тысяч. Не жизнь, а малина!
А тут и приятель подошел.
Хотел Локас рассказать ему, что приключилось, да передумал... Вдруг и вправду пригодится.
_____________________________

* Локас — собирательный образ моего поколения

Я на Эхе (05 декабря 2012, 19:12)

Питерские журналисты моего поколения должны помнить эту историю из середины семидесятых, когда секретарь райкома КПСС решил привлечь к ответственности одного рабочего, тоже члена КПСС, за неподобающе высокие заработки. Этот рабочий был новатором и постоянно совершенствовал производительность на своем станке. Оплата его труда была сдельно-прогрессивной, так что заработки превышали 400-500 рублей в месяц. Ставка старшего инженера равнялась тогда 150-170 рублям. Не знаю, сколько получал тот секретарь райкома КПСС, но его возмутило, что простой работяга получает чуть ли не больше. Работягу вызвали в райком и пропесочили, взывая к его коммунистической совести.

Вроде бы, рационализатора исключили из партии, но от своих заработков он не отказался. Видевшие его в деле, говорили, что он напоминал Гулливера, словно сотней веревочек привязанного к станку: одна - для одной ноги, другая для другой и так далее. Подобная «рационализация» и позволяла выдавать несколько дневных заданий за смену. Кстати, на производстве таких обычно недолюбливали – из-за них и всем остальным повышалась норма…

Для меня в этой истории интересна психология райкомовского партийного чина, считавшего, что нижестоящие по иерархии не имеют права получать больше. Сегодня не так. Известная сердюковская сотрудница из Минобороны, если верить СМИ, получала в месяц 5 млн. рублей, при том, что всего лишь около 4 млн. рублей в год ( в год!) получает наш президент, если опять же верить официальной информации. Ни президент, ни премьер-министр, ни сам экс-министр не вызывали ту сотрудницу на ковер для втыка. Другие времена, другие нравы. Потому сегодня все и ломятся в чиновники.

В те времена, с которых я начал, быть рабочим считалось если не престижным, то незазорным. Во всяком случае, престиж профессии определялся уровнем зарплаты, а у рабочих она была не меньше, если не больше, чем у ИТР. Официально же рабочий класс считался гегемоном, и пресса, культура (живопись, театр, литература) кормились рядом с ним. Тема рабочего класса была поставлена во главу угла всей творческой деятельности. Даже независимый Олег Ефремов во МХАТе ставил спектакль под названием «Сталевары». Разумеется, для партийных бонз это была ширма, подушка безопасности, но тем не менее – в сознании масс звание «рабочий» звучало не противно, а то и гордо. Героями Социалистического Труда были не только ученые, артисты, писатели и изобретатели, но и рабочие - победители так наз. социалистических соревнований.

С одним я был знаком – нормальный мужик. Токарь Ленинградского завода строительных машин. Звали его Евгений Моряков - хорошо выступал, даже в газету пописывал. Свою Золотую звездочку он надевал только по случаю, а так носил в кармане – стеснялся. Была создана рабочая элита – на торжествах она тусовалась рядом с первыми лицами государства и цитировалась наравне с ними… Звание Героя Социалистического Труда было упразднено в 1991 году, а стало быть упразднен и труд в СССР как «дело чести, славы, доблести и геройства». Хотите получить новую гвардию рабочих-специалистов – возвратите звание. А что? Герой Труда! Звучит…

В русском языке, как и в прочих славянских языках, слово «работа» происходит от понятия «раб». В английской языке, как и в прочих языках германской группы, то же самое слово «work» имеет в исходных значениях понятия «усилие», «прилагать усилие», то есть по-нашему - «не по-децки» вкалывать… Да, в России физический труд традиционно не престижен. Его придется снова возвеличить – это в наших с вами интересах. Без шуток. Этот идеологический месседж должен быть спущен в массы, если мы хотим, как обещал президент, создать в ближайшие годы 25 млн. новых высококвалифицированных рабочих мест. Хм… как бы они не перепали мигрантам… Но, по оценкам экспертов, это пока очередная утопия, как многие прочие утопии, в разное время озвученные президентом. По подсчетам экспертов они выполнялись максимум на 30 процентов.
Одним месседжем тут, разумеется, не обойтись – нужны демократия, независимые суды и СМИ, нужны реальная конкуренция и бизнес, свободный от чиновников, главное – от силовиков ( пусть лучше продолжают процеживать министерства и ведомства).

Как я понял, президент с помощью вице-премьера Рогозина намеревается провести техническую революцию вокруг оборонки. Для этого, видимо, и приобретаются новые станки, на которых Рогозин предлагает повесить таблички с указанием стоимости. Увы, это лишь сигнал, что умельцы для таких станков еще не обучены, а тем, что есть, надо руки оторвать за порчу дорогого оборудования.
Пора возрождать ПТУ, профессионально-технические училища, которыми в свое время гордился Питер, столица рабочего класса. Но надо ли при этом сокращать количество вузов в стране, дабы загонять молодежь в эти самые ПТУ? Создайте престиж рабочих профессий, дайте достойные зарплаты, и никто не будет рваться в вузы. А сокращать и объединять институты и университеты, как того хочет Минобразования, глупо. Знаний (как, впрочем, и денег) много не бывает - всегда впереди нераспаханное поле. Если в наш век материальной заинтересованности сказать потенциальному юристу, что за станком он будет получать вдвое больше, он забросит эти дурацкие законы и пойдет в ПТУ.

В старших классах средней школы мы проходили производственную практику. Помню, как я две недели отработал на каком-то заводе – притирал с помощью абразивной пасты клапаны к двигателям. А в другое лето просеивал песок, замешивал цемент и клал стенку из кирпичей над четвертым этажом жилого дома, что на Васильевском острове, на углу Большого проспекта и Детской улицы. Раза два в месяц я проезжаю мимо этого дома и подмигиваю угловой стенке, где лежат и мои кирпичи.
_________________________________

Я на Эхе Москвы (03 декабря 2012, 20:08)

Скульптура Геракла, авторство которой приписывают Лисиппу ( IV в. до н. э.) до нас не дошла. Дошла ее римская копия, датированная III в. до н.э. Собственно, для сегодняшнего разговора обратимся только к одной ее подробности – детородному органу могучего героя, совершившего, как известно, 12 великих подвигов. «Такой маленький и такой холодный» - отозвалась о нем героиня известного анекдота. И правда – почему такой непропорционально миниатюрный? Но представьте на его месте большой, с каким, к примеру, на сохранившихся фресках Помпеи изображали Приапа, бога плодородия.


Скульптура немедленно превратилась бы для многих в нечто непристойное, в предмет ухмылок и насмешек, в антиискусство.


Древние греки отнюдь не чурались изображений могучих фаллосов и разнузданных оргий, однако великие скульпторы той, еще старой, эры, в своих изваяниях шли ради эстетической гармонии на анатомическую условность. Об этом помнил и великий мастер Возрождения Микеланджело, когда высекал из пятиметровой мраморной глыбы ветхозаветного Давида, готового сразиться с Голиафом. Его гениталии, поскольку дело вовсе не в них, минимизированы.

Но есть произведения искусства, которые и вовсе обходятся без «всего этого», и тем не менее «оскорбительны»… Сегодня распространено мнение, что порнография, это — показ гениталий, а также «отображение сексуального поведения в литературе, изображениях, скульптурах, фильмах и др. с целью вызвать сексуальное возбуждение». Но тогда получается, что эротика, то есть одна из важнейших составляющих искусства, связанная с самопознанием человека, с его идентификацией своего телесного низа, не должна быть сексуальным возбудителем. Это, конечно, абсурд. Иначе не было бы и искусства, ибо оно как раз то, что и вызывает чувства, всю шкалу, весь спектр человеческих чувств, в том числе и сексуальных. Хотим мы или нет, но сексуальный инстинкт человека - один из основных…

Сексуальным возбудителем могут быть и музыка, и литература и, разумеется, изобразительные искусства, к которым относится и кино. Однако само понятие эротического колеблется от эпохи к эпохе и всегда отражает этико-эстетические критерии конкретного времени и конкретного общества, хотя в разных его слоях тоже могут быть разные представления на сей счет. Еще раз напомню о весьма показательном примере, о картине «Олимпия» одного из родоначальников импрессионизма Эдуарда Мане – о ней я уже писал вскользь в своем эссе на Эхе Москвы от 18 ноября «Портрет с дыркой».


«Олимпия» считается одной из самых скандальных картин во всей истории изобразительного искусства. Выставленная в парижском салоне в 1865 году, она вызвала почти единодушное возмущение и гнев зрителей. Официальная критика назвала ее «безнравственным вторжением в жизнь», а саму героиню полотна «потаскухой, возомнившей себя королевой».
Слово порнография произошло от греческих слов порни («блудница», «проститутка») и графи («писать», «написать»). Для публики середины позапрошлого века это и была порнография в чистом виде, не имеющая права называться искусством. Художественные достоинства «Олимпии» для нас несомненны, но на то время, когда в живописи царствовали такие мэтры как Энгр, Делакруа и Курбе, это была революция изображения, давшая импульс новому видению мира – импрессионизму. К генеалогическому древу живописи был привит неведомый дичок.
Однако что там не так – в содержании картины?

Чтобы назвать героиню картины Мане потаскухой, публика имела свои причины. У девушки плебейского вида, возлежащей почти в той же позе, что и «Спящая Венера» Джорджоне или «Венера Урбинская» Тициана, отнюдь не классические формы… Во взгляде никакой скромности, лоно прикрыто откровенным и демонстративным жестом. Она почти вульгарна – чувственный подбородок, в волосах то ли бантик, то ли цветок орхидеи, считающейся афродизиаком, на ногах туфельки для спальни, в ногах кошечка (Pussi) – знак греха… Позади темнокожая служанка с букетом цветов - явно от очередного клиента. А поскольку взгляд модели в упор направлен на зрителя, его она и считает своим клиентом… Впору было от чего оскорбиться. Картину чуть не разорвали на куски, и к ней был приставлен караул.

Зачем же Мане сознательно пошел на такой акт, на такой вызов общественному мнению, в том числе и вполне просвещенному, и под страшным давлением не покаялся, не отказался от картины, не уничтожил ее? Да, ему хотелось славы, пусть и скандальной. Но по большому счету он вместо законсервированного искусства предложил новое, иное - как будто в помещении, к затхлому воздуху которого все придышались, вдруг открыли окна. А ведь это случилось в пору авторитарного полицейского режима Наполеона III, устранившего законодательную власть и провозгласившего себя императором Второй империи. Если взглянуть шире, то Эдуард Мане наряду с Золя и Бодлером заявлял таким образом о статусе свободного человека, пусть это даже представитель третьего сословия. До Третьей Республики оставалось пять лет…

Однако только через восемьдесят с лишним лет картина обрела наконец свое постоянное пристанище в открывшемся в Париже Музее импрессионизма, став наконец предметом поклонения и восхищения. Что же изменилось? Изменился код восприятия. И то, что некогда казалось неслыханным вызовом общественной морали, больше таковым не являлось…

Проблема конфликтных отношений публики и искусства есть и будет всегда, потому что художник видит не так, как окружающие, видит дальше и глубже, то есть иначе, чем все остальные. Искусство опережает жизнь и будет ее опережать. Поэтому лучшее, что можно придумать на сей счет – это толерантность. Разумеется, если речь идет об искусстве, а не об имитации его, что требует отдельного разговора. Прежде чем штамповать новые законы в угоду взглядам отдельных групп населения, в том числе и на произведения живописи, музыки и литературы, нашим законодателям не худо бы почаще обращаться к общему прошлому, чтобы избежать вопиющих, подчас непоправимых ошибок.

Буквально месяц назад, то есть 23 октября, Локас* с удивлением прочел в новостях, что по данным ООН Санкт-Петербург попал в список 28 вымирающих городов мира, заняв там 11 почетное место. Всего в этом списке почти половина российских городов. Как же это? - задался вопросом изумленный Локас, будучи наравне с другие петербуржцами истинным патриотом своего города, якобы северной столицы России. Как же так, когда этой осенью по радостным сообщениям городских СМИ Питер вернул себе достижение 1990 года – рождение 5 миллионного жителя. А тут по прогнозам ООН через 15 лет в нем снова останется всего лишь 4,5 млн…

Питерские социологи, которым, как и Локасу, не понравился такой рейтинг, осторожно высказались в том смысле, что это оценка скорее психологического свойства: дескать, в последние годы наш самый крупный в Северной Европе город действительно перестал оправдывать звание культурной столицы. Зато в остальном... рождаемость превышает смертность, продуктов, одежды и машин навалом, а со следующего года, заверяет уполномоченная по правам ребенка в Петербурге, сироты вообще будут получать отдельные квартиры… Эх, не забыть бы и проверить. Но, судя по репортажу питерского телеканала, молодые семьи действительно что-то получают по специальной жилищной программе, хотя в другой, общей, очереди горожане стоят аж с 1985 года, если не раньше...

Все-таки, согласитесь, позитива маловато, потому что отчете ООН, посвященном состоянию городов мира, разработан индекс процветания мегаполисов. Он учитывает пять факторов: продуктивность, качество жизни, инфраструктуру, окружающую среду и социальную справедливость.

Вот тут Локас и стал вспоминать и прикидывать… Ну, прежде всего он вспомнил две жутких снежных зимы две тысячи девятого и десятого годов, превративших Питер чуть ли не в блокадный. Вернись такая зима, и блокада наверняка повторится. Власти продемонстрировали полную свою несостоятельность, а пудовые «сосули» с крыш и перевернутая сосуля Газпрома на Охте нанесли тогда серьезный удар репутации бывшей губернаторши.

Далее... За последние десять-двенадцать лет город лишился более 100 исторических зданий,

http://www.save-spb.ru/page/houses/info/spisok_snesennyh_istoricheskih.html,

в том числе двух крупнейших типографских комплексов, которые были гордостью полиграфической культуры не только Питера, но и России, и в известной мере определяли его лицо. Это знаменитый Печатный Двор им. А. М. Горького, и еще более знаменитая Типография им. Ивана Федорова - теперь и там, и там бизнес-центры. Да, бизнес-центров в Питере все больше, а реального бизнеса все меньше. Так что, насколько Локасу известно, питерские издатели в поисков разумных цен на типографские услуги вынуждены печататать свои цветные книги или в далеком Китае, или, к примеру, в неблизком Ульяновске.

Еще как тут не вспомнить грандиозный стадион «Зенит-арена». Чтобы его достроить, нужно вбухать в него чуть ли не весь городской бюджет. Тогда он станет самым бессмысленно дорогим и бессмысленно большим стадионом Европы, при том, что заполняться будет максимум на треть, то есть на расчетное число питерских футбольных фанатов. Ну, разве что ради очередной инаугурации президента пару раз этот ньюКолизей набьют под завязку благодарными бюджетниками, солдатами и школьниками.

Между тем власти города все чаще и чаще становятся посмешищем в глазах отечественной и мировой общественности. Именно из его законотворческих структур выходят прожекты, один другого безумней и скандальней. Именно здесь готовился закон против радуги, то есть запрет на «пропаганду гомосексуализма», именно в Питере нашлись до глубины души оскорбленные концертом Мадонны, выкатившие ей иск на 333 миллиона рублей. Именно здесь муссировался закон о ночной тишине, запрещающий кошкам стучать лапами по крыше, именно питерские законодатели с подачи своего коллеги на полном серьезе обсуждали права человеческих эмбрионов. Именно здесь губернатор, сравнивший жителей города со жлобами, предлагал сброситься болельщикам «Зенита»» на достройку стадиона, за что и получил всем известный симметричный ответ: «Продай дачу, построй стадион».

Похоже, что люди, назначенные управлять городом, не имеют для этого необходимых профессиональных навыков. А еще сюда к Конституционному суду вскорости переедет Верховный... У обоих Локасу хочется спросить – чем вообще они занимаются сегодня, когда идет тотальное наступление на права и свободы граждан? А эти последние наезды на высшие учебные заведения, якобы во имя их рыночной эффективности? Разумеется, что филологический факультет, который в свое время с гордостью заканчивал Локас, окажется самым неэффективным. Ату ее, культуру! Властям и мультуры хватит.

В общем, подводит грустный итог Локас, в городе витает дух властного жлобства и невежества, поражая нестойкие умы и души. Оттого здесь и рождаются не только безумные законотворческие инициативы, но и очередная уголовщина, типа догхантеров – живодеров-убийц собак. А чем лучше догхантеров эти бесчинствующие на трибунах фанаты, с их файерами, с их ксенофобией и жестокостью?

А тут вдруг еще проскочило в СМИ, что военную одежду по образцам якобы Юдашкина шили для армии никому не известные питерские мастерские. Что-то мучительно похожее на конторы-однодневки, которые в лихие девяностые продавали от имени городского начальства ценные металлы в обмен на так и не поступившее продовольствие...

Нет, - вздыхает Локас, выключая компьютер, - все-таки они правы, сукины дети. Это он про деятелей рейтинга из ООН.

___________________________________

*Локас — собирательный образ петербуржца

После позавчерашней моей публикации на Эхе Москвы "Портрет с дыркой" мои близкие решили пошутить... Вот их шутки - я



и моя младшая дочка Катя

Если Локас вынужден оставить по причине неполадок свою «мазду» в автосервисе, то, направляясь к ближайшей станции метро, он мечтает,
чтобы за жетонами не было очереди,
чтобы жетон его попал по назначению,
чтобы вагон не был переполнен,
чтобы и для Локаса нашлось незанятое место,
чтобы на этом единственном свободном месте не валялась брошенная кем-то газета,
чтобы от соседа слева не разило водочным перегаром или куревом,
чтобы от соседа справа не несло чесноком или малярными алкидными эмалями,
чтобы сосед не кемарил, норовя опустить голову Локасу на плечо,
чтобы из наушников стоящего рядом юнца не гремело: бум-бум, тыц-тыц,
чтобы под ногами у Локаса не каталась опорожненная бутылка из-под пива,
чтобы форточки были задвинуты, и не было ни грохота, ни сквозняка,
чтобы напротив сидела молодая привлекательная женщина (можно - девушка)
чтобы рядом не кучковалась группа орущих и пихающих друг друга школьников,
чтобы в вагоне было не больше одного лица кавказской национальности,
чтобы поблизости не оказалось женщины Востока, похожей на шахидку,
чтобы не везли в инвалидной коляске просящего милость пожилого русского инвалида,
чтобы ветеран Афгана или Чечни не передвигался по проходу на своих культях с протянутой рукой или с сумкой на шее, если у него нет рук,
чтобы старушенция в черном с палкой не объявляла, что все умерли, а у нее на руках два внука, одному из которых нужна операция,
чтобы старик с иконой и кружкой молча не осенял пассажиров крестным знамением,
чтобы смуглый мужчина не просил помочь хоть хлебом, хоть чем, поясняя, что они нездешние - семь семей на вокзале...
чтобы у Локаса не спрашивали, где пересесть на проспект Большевиков,
чтобы он не наступил, когда ему выходить, на свою упавшую под ноги кепку,
чтобы перед ним на эскалаторе вверх не оказалось пьяного, которого надо поддерживать,
чтобы...
Если таковые мечты сбываются, то по выходе из метро Локас задается вопросом — на хрена ему автомобиль.
__________________________________
*Локас — собирательный образ моего современника

Прочел, что МЧС то ли уже отправило, то ли собирается отправить двумя бортами (самолетами Ил-76), пятьдесят тонн грузов ньюйоркцам, пострадавшим от урагана «Сэнди», — полушерстяные одеяла, палатки и пр. И порадовался за нас и за ньюйоркцев. А то наш народ убежден, что Америка наш найперший враг. Но, как известно, настоящий друг познается в беде. У них беда, и получается, что у нас с ними мир и дружба. Отчасти замысловато переправлять одеяла и палатки через Окиян-море за тридевять земель в тридесятое царство, у которого на душу населения имущества и всякого барахла в десятки раз больше, чем у нас. Но сама идея этого дружественного жеста — она прекрасна! И пусть поперхнутся наши шибко верующие, увидевшие кару Божью в цунами и катастрофе на Фукусиме, равно как и в урагане «Сэнди», нанесшем Штатам огромный урон. Такая адресная помощь лучше всякой пропаганды должна объяснить ксенофобам, что никто не собирается на нас нападать, и что нам воевать не с кем.

Ясно, что в Америке прежде всего пострадали люди бедные, и им действительно могут понадобиться одеяла и палатки. А бедные есть и там — видел своими глазами и в Нью-Йорке, и в Лос-Анджелесе, и в Сан- Франциско бедных и очень бедных людей, попросту бомжей. Хотя ихним бомжам, пожалуй, больше повезло, чем нашим, и с едой, и с климатом. В советские времена американский капитализм мы показывали однозначно — типа, фото бомжа, роющегося в помойке. О том, что и у нас наступил капитализм, можно сегодня судить по точно такой же картинке. Помню письмо в одной из центральных газет («Известия»? «Правда»?) одного советского пенсионера, предлагавшего не выбрасывать остатки пищи, а грузить в контейнеры и переправлять голодающим американцам... Смешно, но в этом что-то было. От чистого сердца, так сказать. На тебе, Боже, что нам негоже...

Нынешний пенсионер, еще не забывший слова Интернационала, тоже мог бы внести свою лепту (свои пять копеек) в добрые дела МЧС. Скажем, почему бы не отправить на тех же самолетах парочку наших танков (можно и старых), чтобы ньюйоркцы разобрали их на металлолом, а на вырученные деньги докупили бы себе палаток, одеял и гамбургеров. Еще можно было бы переслать им весь пошитый резерв военной формы от Юдашкина, раз от нее все равно собираются отказаться. Бывший Министр МЧС а теперь Министр Обороны Шойгу наверняка не стал бы возражать.
________________________
Я на Эхе Москвы 13 ноября 2012, 17:01

Как уже известно, письма президенту пишет не только господин Минкин на Эхе Москвы, но и Локас*. И даже однажды получил ответ из администрации президента, чему доказательство вот здесь - http://echo.msk.ru/blog/igorku/942727-echo/ Сейчас, понятное дело, вся блогосфера увлечена операцией «Домашние тапочки, или как ОНИ поставили ПУ на место», и никто не знает, что свои пять копеек в эту тему опустил и Локас.

Когда все только началось, с утра пораньше он написал пост, где одним из первых указал на причину отставки министра обороны, то есть - на взрывпакет «Зубков (тесть), Сердюков (зять), Евгения Васильева (боевая подруга)». И вечером того же дня его версия среди прочих прозвучала из уст блистательной Юлии Латыниной.
- Читают меня, однако! – зарделся тогда Локас, почувствовав себя на минуточку оракулом. Но поторопился. Поскольку с тех пор появилось столько новых версий отставки, что его собственная потеряла аромат первоистины.

Теперь большинство сходится на том, что отмашка на десердюковизацию армии была дана не Путиным, а другими. А это, дескать, знак, что Путин уже не всесилен. Ближайшее время покажет, так ли это. Пока же наблюдать за тем, как титаны-блогеры вырывают друг у друга плащаницу догадок, одно удовольствие.
А лично для Локаса маркером положения (состояния) Путина на настоящий момент послужило бы вот что.

Года два назад он прочел в моем блоге под заголовком «В Метро»:
«Юнцы и молодые мужчины сидят, широко раскинув ляжки. Угол обстрела причиндалами до 120 градусов. С годами он уменьшается. К моим становится где-то градусов 30, а потом и вовсе обнуляется. Но возможны исключения».
Почти никто этот пост не заметил и не прокомментировал. А ведь за этими скупыми строчками скрывалось ого-го сколько!

Дело в том, что Локас давно заметил один перманентный жест среди прочих перманентных жестов президента. Ну, что он ходит, делая отмашку лишь левой рукой, это понятно, это по-военному. То есть правая поближе к кобуре…
Но вот как он сидит – это отдельная статья. Особенно на встречах-переговорах со всякими там лидерами другим стран. Обратите внимание: ноги его расставлены как минимум на 90 градусов. Кто-то подумает - просто плохо воспитан, моветон. Так и Локас поначалу думал и даже написал письмо президенту о правилах дипломатического и вообще светского этикета.

Но оказалось, что все не так просто. Что это не только знак сексуального вызова, но и жест доминантности – как у вожака обезьяньей стаи: дескать, всех вас имею и прямо и косвенно. О, как! Так что значение широко раскинутых ляжек на трудных международных переговорах трудно переоценить. Прямо или косвенно противная сторона чувствует, что ее косвенно имеют, и идет на уступки.
Теперь в свете последних судьбоносных событий, которые один из венценосных блогеров обозвал ампутинацией, будет интересно посмотреть – изменилась ли посадка президента. Уменьшился есть сектор обстрела, то есть угол между правым и левым коленями.

Именно по этому признаку Локас рекомендует вычислять наше недалекое будущее.
___________________________________
Локас* - собирательный образ моего современника