Своими ушами слышал, как Медведев, выступая на форуме в Ярославле, говорил: борьба с терроризмом не означает, что надо "закручивать гайки". А спустя неделю своими глазами читаю, что Генпрокуратура решила контролировать социальные сети с целью предотвращения "терроризма". Как все это понимать?
Кстати, искал стенограмму нынешнего выступления президента, но нашел только прошлогоднюю...

У меня дома немало хороших непрочитанных книг. И так или иначе каждая из них меня однажды выбирает - чаще всего тогда, когда наступает ее черед, то есть когда я до нее дорастаю... Иным приходится ждать этого момента двадцать лет, а то и более... Что делать - трудности роста... Бывает и так, что уже поздно - и встреча не состоится. Но рядом младшая дочь - и через нее я хотя бы узнаю многое из, казалось бы, навсегда упущенного мной...

И все-таки бог шельму метит. Особенно политиков, ибо всем известно, что политика — дело грязное. Не отрицают этого и сами политики. Среди интеллектуальной элиты считается дурным тоном идти во власть. При этом наверху оказываются вовсе не люди о семи пядей во лбу, не выдающиеся личности, а люди вполне заурядные, но, конечно, с острым, почти звериным нюхом на конъюнктуру, то есть сервильные. А так они ничего собой не представляют. Сомерсет Моэм, видевший их близко, писал в своей книге "Подводя итоги": "Я лично куда охотнее провел бы месяц на необитаемом острове с ветеринаром, чем с премьер-министром". Тем более досадно, когда от поведения и решений таких безличностей зависят судьбы страны, твоя судьба, судьбы твоих детей. Но что делать - пока одни брезгливо отворачиваются от власти, другие, как тараканы, лезут наверх. Тем более что в России власть — это все, и прежде всего кормушка. На наших глазах произошел последний отток деловых людей, то есть бизнеса, в чиновники, и обратного оттока пока не предвидится. А что это значит для страны, где власть важнее и престижнее бизнеса — это значит, что хорошей жизни не будет, а что будет, то можно обозначить одной буквой Ж, то есть полной Ж...
Но я о физиогномике — науке или лженауке определять характер той или иной личности по чертам лица и особенностям черепа и ушей. Возможно, я никакой не физиономист, и все же опыт жизни не пропьешь, особенно если он не всегда сладкий, а даже и не без горечи. Посмотрите на лица детей — они светятся. Или на лица юных девушек и юношей — они полны внутренней радости. Глаза, что называется, широко распахнуты, и в них ничего или почти ничего темного, гадкого — они полны света и ожидания счастья. Которое к некоторым придет, хотя и далеко не ко всем. А теперь посмотрите на лица сорокалетних мужчин и того же возраста женщин. 99 процентов женщин усталы и измучены, и таковы же мужчины — в заботах о хлебе насущном, в нелегких трудах и вечных проблемах. Редко у нас встретишь в этой возрастной группе приветливую улыбку, светлый взгляд. Алкоголиков и прочих отморозков не рассматриваем. Далее — старики. Тут вовсе мрак, а то и ненависть и нетерпимость к тем, кто помоложе. Может, на селе и остались светлые старушки и старички, но мне такие не встречались. При том, что жизнь у всех примерно одинаковая, с одинаковым количеством бед и радостей — жизнь такова, какова и сама страна: из огня да в полымя, от черного к белому и наоборот, и вокруг ложь, тьма и попрание всего исконно человеческого...
Но выживают в предлагаемых жизнью и страной обстоятельствах по-разному. Оттого и лица разные — оттого к зрелым годам каждый должен отвечать за свое лицо. А лицо, его выражение, выражение глаз — это опыт жизни, вернее - мысли, которые ты об этой жизни приобрел. Больше хороших мыслей, чем плохих, — лицо светлее. Больше плохих, чем хороших, — лицо темнее.
Вопрос - почему наши лица становятся такими, какими они становятся? Ответ: нас топчет образ жизни, который суть производное от образа государства. А государство наше наследственно авторитарное, где власть все, а человек ничто. В России нет понятия свободный независимый человек, в России есть понятие раба, винтика системы. Почему мне не нравится церковь в придачу к государству - именно потому, что она называет человека рабом божьим. Неважно, что второе слово бог, важно, что первое слово - раб. Почему в Америке гораздо меньше вот таких опрокинутых, мрачных, неулыбающихся лиц, какие у нас на каждом шагу? Потому что в Америке гражданские права человека значат гораздо больше, чем мы можем себе представить. То же во Франции, Англии, Германии, Италии, Голландии... Потому там гораздо больше веселых людей и светлых лиц.
А теперь - о лице власти. Ну... мне ее лицо совсем не нравится. В лучшем случае оно не выражает ничего, в худшем - презрение, самодовольство, чувство собственного превосходства и замаскированное лукавство. Готовность услужить тому, кто выше, и пнуть того, кто ниже. Накануне важных событий в своей стране в виде выборов в Думу, а потом и высшего должностного лица государства, я бы на месте приближенных к трону имиджмейкеров подумал над тем, как должно выглядеть гипотетически главное лицо. Что-то с ним происходит последнее время - в Сети активно обсуждаются перемены во внешности. В самом деле, и я, грешный, это заметил, еще не заглядывая в гугл. Пишут - это уколы ботокса, что разглаживает морщины и омолаживает кожу. Может и разглаживает, только зачем? Лицо становится округлое, бабье (мордовское - заметил кто-то), а глазки - маленькими, и оттого что они бегают и избегают смотреть на собеседника, как-то и вовсе становится тошно.
Ведь что такое морщины на лице мужчины - это его путь, его борения с самим собой и с другими, его схватки, сомнения, его победы и поражения. Как же без всего этого?
Впрочем, когда в стране нет реальной оппозиции, в ее роли все равно выступает само Время. И оставляет меты, которые не стереть.

Кто не помнит, напоминаю: этот афоризм прозвучал из уст Сталина в 1935 году на Первом совещании стахановцев, хотя еще год назад после убийства Кирова в стране начался террор. Чувство юмора подсказало народу продолжение этой замечательной фразы: "Шея стала тоньше, но зато длинней". Видимо, чувство юмора и помогло народу выжить. И еще - война с фашизмом, переключившая вектор гнева.
Вообще афоризмы — это вещь! Ну, скажем, «В одну и ту же реку нельзя войти дважды» (Гераклит) или «Верю, потому что абсурдно» (Тертуллиан?) или это — «После нас хоть потоп» (маркиза Помпадур - Людовику ХV). Обогатилось афоризмами и новейшее время: «Мочить в сортире», «Дума не место для дискуссий», «Россия — вперед!» Последний призыв по праву мог бы принадлежать Петру Первому, вознамерившемуся сделать Россию не хуже Европы. Интересно, что и через триста лет дело куда как актуально...
И все же стало ли жить лучше, то есть стало ли сегодня лучше, чем вчера? Несомненно! Доказательства? Их есть у меня!
Года два назад я окончательно перешел на плоские мониторы, в связи с чем прежняя самсунговская громадина и ее пятнадцатидюймовый братец оказались не у дел. Братца я отнес хорошим знакомым, а громадина стояла на балконе, ожидая лучшей участи, потом перекочевала в общий с соседями по площадке коридор, а потом, поскольку ни одному из наших добрых соседей не показалась, была препровождена в вестибюль подъезда. Туда обычно жильцы нашей одиннадцатиэтажки и сносят все, что им больше без надобности, включая книги. Несколько связок книг в свое время отнес вниз и я — разобрали их довольно быстро. Не ламповый Самсунг, несмотря на то, что я написал на ленте, к нему приклеенной, «исправный», то есть в рабочем состоянии. Неделю он простоял в вестибюле у входа, понурый и никому не нужный. И вчера под вечер, когда уже все вокруг стало одним цветом, я отнес его на нашу вещевую помойку во дворе и там водрузил на вполне исправный кухонный стол, который пригодился бы мне на даче, будь она у меня. Как и черное, офисное, вращающееся вполне исправное кресло на колесиках, стоявшее рядом с исправным столом. Лет двадцать назад я бы ни за что не прошел мимо такого чуда.
Так, правда, сорок лет назад, тащил я к себе домой книжные полки, выброшенные обновившейся районной библиотекой. А еще помню отличные пружинные диванные подушки, послужившие нам после помойки еще лет десять... Да, все это в прошлом, но и вчера, в душе у меня шевельнулся совок, живший в мире товарного дефицита, и уж не знаю, почему я на обратном пути не прихватил с собой то офисное кресло...
О чем то бишь я? О том, что мы зажрались, и нам уже не нужен двадцатитрехдюймовый ламповый Самсунг в рабочем состоянии... Точно так же, как и вполне исправный холодильник, с которым несколько ранее пришлось расстаться здесь же, на помойке.
А иду сегодня утром на работу — ветрище! Дай, думаю, посмотрю, поднялась ли Смоленка? Еще как поднялась! Ага, думаю, опять наводнение. А потом вспоминаю, что дамба-то достроена, и сам вездесущий лидер нации нажал там какой-то нужный рычаг или кнопку, обозначив пуск. Ну а раз достроена — то больше не видать Питеру тех роскошных наводнений, свидетелем которых бывал не раз и я. Стало быть, отныне ворота на замке...
И все-таки как-то грустно. Поэтому на вторую часть афоризма, насчет «веселей», у меня нет однозначного ответа...
P.S. Как оказалось, с выводом насчет "зажрались" я явно поторопился. Заглянул на помойку - от стола остались одни ножки, а ноги сделали и столешнице от него, и офисному креслу, и монитору. Ура! - И.К.

Вот два стихотворения моего любимого поэта. Они полностью противоречат друг другу, как теза и антитеза. Первое стихотворение - о Сталине, разумеется. Второе - одно из последних, если не самое последнее, в творчестве поэта... Нет, не для того я их привел, чтобы позлопыхать на тему, что и на солнце пятна. Просто хочу напомнить о тех страшных временах, когда, пожалуй, невозможно было оставаться самим собой, не подвергая себя смертельной опасности.
Не дай бог им вернуться...

БОРИС ПАСТЕРНАК

А в те же дни на расстоянье
За древней каменной стеной
живет не человек, — деянье:
Поступок, ростом с шар земной.
Судьба дала ему уделом
Предшествующего пробел.
Он — то, что снилось самым смелым,
Но до него никто не смел.
За этим баснословным делом
Уклад вещей остался цел.
Он не взвился небесным телом,
Не исказился, не истлел.
В собранье сказок и реликвий,
Кремлем плывущих над Москвой,
Столетья так к нему привыкли,
Как к бою башни часовой.
Но он остался человеком
И если, зайцу вперерез
Пальнет зимой по лесосекам,
Ему, как всем, ответит лес.
И этим гением поступка
Так поглощен другой, поэт,
Что тяжелеет, словно губка,
Любою из его примет.
Как в этой двухголосной фуге
Он сам ни бесконечно мал,
Он верит в знанье друг о друге
Предельно крайних двух начал.
1935

***
Перед красой земли в апреле
Опять, как вкопанный стою.
Но север держит в черном теле
Тебя, родимую мою.
Зачем отмерены так куце
Дерзанья наши и мечты,
И не дано нам развернуться
От сил и сердца полноты.
Мне мир открыт, я миру ведом,
Зачем мне даром пропадать
И за общественным обедом
Из хлеба шарики катать.
Зачем отмалчиваться робко,
Свое заветное тая,
Зачем расхлебывать похлебку,
Которую варил не я.
Столом с посудой лучше грохну,
Пускай и отобью кулак,
Но с общим стадом не заглохну
В толпе ничтожеств и кривляк.
В компании личин и кукол
Комедии я не ломал,
И в тон начальству не сюсюкал
В толпе льстецов и прихлебал.

Только что прочел:

"Российская оппозиция запускает проект «Голосуй против всех» и создает движение «наХ-наХ: Голосуй против всех». Таким способом, движение призывает граждан прийти на участки и перечеркнуть бюллетени на декабрьских выборах в Госдуму, пишет российский Коммерсант.
Оргкомитет «нетривиальной группы граждан» возглавил сопредседатель незарегистрированной Партии народной свободы Борис Немцов. Политик пояснил изданию, что движение собирается объяснить гражданам, что выборы в Госдуму «не что иное, как фарс и мошенничество»"

В связи с чем вспомнился цикл "Из жизни поросят", написанный мною три года назад. Он есть у нас на сайте: http://kubersky.spb.ru/publ/23-1-0-35
Вот только два стишка оттуда:

Поросенок и гражданин

В Единоросской каше
Нах-нах, зато с баблом,
Нух-нух подался в Наши,
Но с Нашими – облом.
Них-них (из той же Раши),
Романтикой влеком,
Не гнется у параши,
А сыт и Яблоком.

Поросятина

Нах-нах готовит плутинг
Для глупых поросят,
Нух-нух спешит на блудинг
Единороссият,
Мякитохохолковый
Холуеватый свих...
И только Них Яловый -
Чужой среди своих.

Смотрю на кубизм, фовизм, футуризм, абстракционизм и пр. с ужасом и отвращением.
Как так? Ведь в молодости все это нравилось, этим жил, дышал... Что изменилось в головушке? Теперь в этом вижу лишь ненависть к жизни и человеку...

Нет, возрожденье нескоро,
Глухо молчит благовест -
Только чиновников свора
Рыщет в потемках окрест.

Вот такие приснились строки - в духе отечественной гражданской лирики конца 19 века... Чего только не роится там, в подкорке...
Ну, насчет благовеста - этого как раз сегодня вполне хватает, даже у меня под боком за речкой Смоленкой, где церковь и все прочее, включая часовню Ксении Блаженной Петербургской. Когда меня по дороге к метро останавливают, чтобы что-то спросить, чаще всего это - как пройти к часовне... А свора чиновников - да, это вполне актуально, и даже не для потемок, но и для дневного времени...
Когда-то, лет тридцать пять назад, я написал стихотворение про эти места, про Остров Декабристов, где мы стали жить с 1970 года в новом доме, обозванном китайской стеной и занимающем чуть ли не всю улицу Одоевского. Тогда от этого дома до самого залива, вдоль напрямую прорытого нового русла для Смоленки, почти ничего не было - пустырь. На пустыре, заросшем кустами ивняка, отдыхала летом местная публика, купалась в еще чистой Смоленке. Где-то уже бухали сваезабивальные, попыхивающие дымком машины, работающие на солярке, но, в общем, было пусто и еще сравнительно чисто.

Опять, на локти опершись,
смотрю, скорей светло, чем грустно,
на то, как изменяет жизнь
моих привязанностей русло...

Кончалось это стихотворение так:

Порой прошелестят кусты,
как в ожиданье перемены...
Непотревоженный пустырь,
мой собеседник сокровенный.

Что я в собеседники избрал пустырь, было вполне созвучно моему тогдашнему умонастроению... С тех пор от пустыря осталось всего ничего - лишь пядка земли вдоль левого берега Смоленки, отданная пока под автозаправки и автостоянки - все остальное застроено, особенно активно и особенно неказисто - с начала нового тысячелетия. Новые кварталы очень дорогих домов-квартир для новых русских, с подземными гаражами и всей инфраструктурой, включая гипермаркеты, детские сады, кафешки, рестораны, и пр., никаким архитектурным стилем, кроме разве что коробчатого стиля Корбюзье, не отмечены - колоссальное количество окон, стеклянные плоскости в мелкую клетку - вот и все. Конструктивизм, теперь сплошь одетый в стекло... - примерно так у нас строили в 30-х годах прошлого века, пока не перешли на сталинский ампир...
Обидно, поскольку это нечто, похожее на неправильно собранный трансформер, считается морским фасадом города...
К этому фасаду теперь присовокупили несколько сотен гектаров новой насыпи, отрезав жителей острова от берега залива. Туда, на эту насыпь, лишь одна дорога, под шлакбаумом с будкой мента, а вдали маячат у нового причала четыре огромных многоэтажных морских парома, прибывших к нам из Скандинавии. Похоже, для этих четырех еженедельных паромов со скандинавцами и вся затея. А мы как-нибудь перебьемся и без берега...
Впрочем, есть еще одна насыпь, дорога на которую перегорожена бетонными плитами. Но наш человек не знает преград - плиты раздвинуты и широкая народная тропа выводит на эту новопитерскую косу. Не путать с Куршской. Там гуляют. Иногда там гуляет и наша собака. Плавать она пока не умеет или не хочет - вместо этого заходит в воду и ложится, как дама в ванну, к изумлению окружающих. Такая вот собака.
Вчера я, в подтверждение своей позиции насчет русского на пленэре, съездил к этой косе и убедился, что питерцы действительно ничуть не хуже новгородцев. На дальнем выходе с этой косы, примыкающем к берегу, навалены тонны пищевых отбросов во главе с пластиковыми бутылками. Тонны... Вдохновляет разве лишь то, что на ней самой мусора в пределах видимости не так уже много...
Нет, возрожденье нескоро... Во всяком случае, не сегодня и не завтра... А может быть, что и никогда.

Не выходит из головы песня в том самом знаменитом горловом исполнении Людмилы Зыкиной, народной артистки СССР, сказавшей в одном из своих последних интервью: « ...а это ваше эС-эН-Гэ - то еще гэ». Очень, впрочем, может быть... Слова же песни такие:

Гляжу в озера синие,
В полях ромашки рву,
Зову тебя Россиею,
Единственной зову.

Дальше - круче:

Не знаю счастья большего,
Чем жить одной судьбой...

Ну, любовь, к родине, это, понятно, без вопросов. Но в чем она, эта любовь, выражает себя? В любви к власть предержащим, к своей истории, к культуре, к народу, к своей земле, то есть к лесам, полям и синим озерам? Об этом и поговорим...
Но сначала о Канарах, об испанском городке Лас-Пальмас, в котором этим летом по случаю удалось побывать.
Каждый день с шестого этажа четырехзвездочного отеля «Конкорд», где мы с дочкой завтракали, открывался замечательный вид на бухту и городской песчаный пляж, протянувшийся вдоль нее на несколько километров. Утром, до очередного прилива, начинавшегося где-то в одиннадцать, бухта была спокойна, отгороженная от океана (Атлантического) естественной преградой в виде каменного барьера, за которым бушевали волны, - спустя час они, уже накрыв этот барьер, начинали попирать плоский берег, каждый раз пробегая в накате метров пятнадцать по чистейшему песку... Раз, в затишье отлива, я даже сплавал к обнажившейся каменной гряде, так называемой литорали, полной невероятно скользких ванночек и ванн, где мальчишки добывали то, что не успело в буквальном смысле вовремя смыться...
И о погоде...
Были те пресловутые плюс 24 градуса по Цельсию, что держатся здесь круглый год, температура воды не больше двадцати двух, и над городом, пляжем, бухтой, в основном над ее левой частью, где начинались горы, весь день стояли, точнее шли облака, иногда вежливо раздвигаясь для солнца, чтобы сразу дать всем понять, что в этих африканских широтах оно довольно жгучее. Но в общем, Атлантика — она и в Африке Атлантика. У английского поэта-романтика Перси Биши Шелли есть знаменитая "Ода западному ветру". И я убежден, что освежительный дух этого ветра везде одинаков - и над городом Лас-Пальмас, и над Питером, и над Нормандией... В общем, если о погоде, то было скорее прохладно, чем наоборот, а временами даже зябко, как на моей родной Балтике...
Так вот с утра, с высоты шестого этажа открывался замечательный вид на эту бухту, на пляж, на котором где-то в десять часов происходило одно и тоже действо. Человек тридцать-сорок молодых людей, включая девушек, в красных жилетах, строились, делали какие-то упражнения и затем пускались в бег в одну сторону, а самые выносливые - еще и обратно. Потом этих молодых людей я видел рядом с собой на пляже — они представляли службу международного Красного креста — следили за порядком, с легких четырхметровых вышек, под которыми стояли надувные лодки с мощным мотором, наблюдали за плавающими, а еще — заботились об инвалидах-колясочниках. Их привозили сюда на автомобилях Скорой помощи, опускали вместе с креслом наземь с помощью подъемника, а затем желающих пересаживали на специальные надувные кресла, дабы предложить морские ванны. Два улыбчивых, приветливых и крепких молодых человека в гидрокостюмах закатывали таких инвалидов — в основном пожилых женщин - глубоко в воду, и те, с радостно-испуганным визгом качаясь на бурных волнах, получали свое море удовольствий...
Вы когда-нибудь видели у нас на родине, как прикованного к коляске инвалида купают в волнах? Я - ни разу! Вас бы это тронуло? Меня — да. А еще больше это тронуло мою пятнадцатилетнюю дочь, только начинающую осмысливать наше геополитическое бытие.
Пляж был чистый, в песке ничего, кроме песка, и секрет этого мы с дочкой постигли как-то поздно вечером, когда увидели в темноте на пустом пространстве, где только вдалеке у берега вспыхивали волны, огромную уборочную машину, которая катилась по пляжу, просеивая его и оставляя в себе ингредиенты размером больше одной песчинки...
Днем же время от времени из радиорепродукторов над головой раздавалась на испанском и английском информация, что данный пляж имеет диплом одного из самых ухоженных пляжей Канар и что-де надо его беречь и поддерживать на нем порядок...
Да и сам город Лас-Пальмас, кстати, совсем не туристский, а обычный, для своих собственных жителей, был пляжу под стать — ни соринки, ни пылинки, ни осколка бутылки, хотя пьют испанцы ничуть не меньше других народов...

А теперь заглянем в озера синие родной стороны, о которой в другой очень популярной песне поется:

Вижу горы и долины,
Вижу реки и моря, -
Это русские картины,
Это Родина моя!

Нужно сказать, что русские картины за последние годы заметно изменились, и не только благодаря гипермаркетам и макдональдсам. С автомобилизацией всей страны наши реки и озера оказались, как бы это помягче сказать, так засраны, что впали в кому. Думаю, это касается всех рек и озер России, к которым проложены хотя бы грунтовки... Раньше такого не было — свидетельствую как бывший турист, путешествовавший по весям Ленинградской области, равно как по долинам и по взгорьям Севера и Юга нашей казалось бы необъятной страны... На своих плечах харчей много не унесешь, да и то, по правилам и законам моей молодости остатки трапезы, в основном в виде консервных банок, надлежало закопать поглубже, и все. Теперь к рекам и озерам приезжают на колесах, с тоннами жратвы и питья. Пикник у воды - это и есть новая русская забава. После нее у той самой воды остается весь этот омерзительный хлам - никто из пировавших не удосуживается довезти его на своем средстве передвижения до ближайшей помойки. Возле деревни Ильмень на замечательном естественном песчаном пляже у знаменитого древнего озера Ильмень в это лето, как и прежде, я видел те же помоечные кучи мусора, основным ингредиентом которого были стеклянные и пластиковые бутылки ... В лучшем случае одноразовая посуда с остатками того, что не влезло в брюхо, банки и прочая дрянь были впихнуты в полиэтиленовые пакеты и заброшены в прибрежные кусты.
Я знаю эту публику, оттягивающуюся на пляже, насмотрелся за годы визитов... — это не какие-то там приезжие, не люди пресловутой кавказской национальности и даже не питерцы. Это местные жители, аборигены Великого Новгорода, гордые его историей... Возле деревни Холынья, знаменитой своей деревянной церковью 14 века и солеными огурцами, над высоким берегом реки Мсты, с выжженной от кострищ травой, со следами джипов и прочих парноколесных, я видел плакатик на куске фанеры. Текст его гласил: "Любишь есть и купаться? Убери за собой, чтобы человеком остаться". А рядом с плакатиком - все тот же срач. Впрочем, такой же как везде, в том числе и под Питером...
Вопрос: почему русский человек так себя ведет? Почему после себя он оставляет эти безобразные памятники свинства и антисанитарии? Он что, не приедет сюда больше? направится в другие, еще не оскверненные им, места? Ведь лето - это три месяца, в конце каждой недели есть два нерабочих дня, и если светит солнце, то снова хочется к воде, на теплый нежный песочек... Неужели он не думает о своем завтра или хотя бы своем ребенке, который в следующий приезд может поранить ногу о брошенный рыбий скелет или об осколок бутылки?
Раз я пробовал остановить двух местных ильменских подростков - они шли по пляжу, и один из них, вооруженный железным штырем, разбивал еще целые бутылки. Я выхватил этот штырь, сказал, что так делать нельзя, но помню, как подросток совершенно равнодушно, как на пустое место посмотрел на меня, и что было в его глазах, мне не передать — что-то, что, наверное, было еще на заре неокультуренного человечества... в них было неведение тьмы. Свое существование этот подросток не сопрягал ни с прошлым, ни с будущим, ни с самим собой, ни с тем, что его окружает, ни с какими законами и ни с каким представлением о том, что такое жизнь и как ее следует проживать. Он был табула раса, и такой же табула раса представляется мне сегодня то поколение, которое находится в состоянии наибольшей жизненной активности — где-то от 15 до 40 лет...
Как будто они живут по инстинкту сиюминутного выживания, по воровскому лагерному закону: умри ты сегодня, а я завтра. Они не думают о ближнем, если подразумевать под этим окружающий их мир. Они только потребляют, а остатки потребления бросают себе под ноги, пусть завтра о них же и споткнутся. Они идентифицируют свое существование лишь с чувством удовольствия, но никак не с чувством долга или ответственности — нет, даже не перед обществом, а перед самими собой...
Я не знаю, что с этим делать и как переломить это.
Впрочем, в метро на дверях есть желтая полоса с надписью — "придерживайте двери". Воспитательное значение этого немудрящего призыва трудно переценить. Большинство придерживает, чтобы дверь не ударила идущего следом. Это значит, что обращение действует, вырабатывая у человека определенный рефлекс поведения. Почему нет того же рефлекса по отношению к нашей погибающей природе? Почему телевидение, этот мощнейший механизм воздействия на нашу подкорку, не скажет хоть что-то на эту тему. Типа, бросил? — подними!
В аэропортах (и не только) Европы стоят урны с тремя секциями — для бумажек, для пластики и для стекла. Люди заглядывают — куда соответственно бросить мусор. Приучены.
А мы?
Вот появилась партия "Правое дело" с новым лидером - миллиардером и харизматиком - Михаилом Прохоровым. На свою рекламную кампанию (уличные щиты с собственным изображением) он, по его словам, выделил 100 миллионов долларов. Мне жалко этой суммы, потраченной зазря. Мне кажется, что он принес бы гораздо больше пользы и себе, и своей партии, и родной стороне, если бы записал на телевидения хотя бы один рекламный пятисекундный ролик о бережном отношения к природе, где после слов "Убери за собой" шли бы слова "Правое дело"...
Да, русские люди не слишком чистоплотны в ... Читать дальше »

Вот сообщение:
Премьер-министр РФ Владимир Путин во время посещения археологического раскопа на месте древнегреческого города Фанагория опустился на дно Таманского залива, откуда поднял две амфоры, сообщает пресс-служба премьера.
Разговаривая с журналистами, В.Путин признался, что это была его третья попытка погружения с аквалангом. По словам премьера, сосуды он нашел на глубине около двух метров.
Читать полностью: http://top.rbc.ru/society/10/08/2011/609836.shtml

Я, конечно, тащусь, как и некоторая часть моих современников.
Первое, что приходит в голову, - лучше бы он поднял нашу экономику, стремительно идущую ко дну.
Второе, что приходит в голову, - я ведь тоже поднимал: нет, не амфоры, а лишь куски амфор, в основном горлышки с ручками. Ну, так я ж не Путин — никто рядом не подсуетился...
Было это в Крыму, у Кара-Дага, под Тепсенем, в — точно помню — 1978-м году. Был я со старшей дочкой. Ей тогда было 8 лет.
Еще мы с ней с помощью детского надутого матрасика странствовали по морю вдоль Кара-Дага, что было, как я теперь понимаю, совсе не так уж безопасно... А вообще - лучше прочтите мою повесть «Портрет Иветты» — там об этом подробно...
Ну а Putin to-day — это, несомненно, наше беззастенчивое все, плюс две амфоры...

Хотел остановиться, да не получается, Вот еще, только что прочел:
"Путин нашел две амфоры в Таманском заливе
Сосуды VI в. лежали на двухметровой глубине
Премьер-министр Владимир Путин помог российской науке, быстро найдя на двухметровой глубине Таманского залива две амфоры.
Вклад премьера в науку сложно переоценить, так как в прошлом году археологи-подводники Фанагорийской комплексной археологической экспедиции ИА РАН, работая на двух постах подводного раскопа, в ходе расчистки обнаружили только лишь фрагменты больших амфор, датируемых VI–VIII веками н.э. По словам археологов, найденные премьером амфоры относятся к VI веку н.э."
Вот так... В отличие от вышеупомянутых археологов, у меня слов нет...
Думаю, пришла пора новому отцу нации по примеру старого отца нации вносить свой бесценный вклад в разные науки - разгромить очередной вейсманизм-морганизм-менделизм, вмешаться в вопросы языкознания. А то на калине пожаротушения далеко ли уедешь?


А сегодня, то есть уже 12 августа, почитал и комментарии. Вот здесь:
http://www.newsland.ru/news/detail/id/757192/

Народ смеется и гогочет. Это хорошо. Народ просыпается - это точно. А пресслужбу премьера я бы за такую МЕДВЕЖЬЮ УСЛУГУ просто выгнал бы. ИЛИ ОНА ЗНАЛА, ЧТО ДЕЛАЛА?
ТОГДА - БРАВО!